"Последний полет Голиафа или практическое применение некоторых парадоксов космодинамики"

Ч-черт, я и не думал, что финальный текст окажется таким огромным.

Эпилог уехал в верхний комментарий.

T: -0:30:00, Кербин, космодром «Голиаф», научный центр.

День у Вильгелы Керман не задался с самого утра.

Сначала на предполетном брифе выяснилось, что рутинную для «Голиаф продактс» миссию по обслуживанию спутника фотосъемки придется выполнять в гордом одиночестве. Вместо пилота — бортовой компьютер: стальной куб с труднопроизносимым названием, уровнем юмора в 0% и печатями PDD Inc. на корпусе.

Затем Вильге показали схему корабля. Пилотируемый фейерверк! Больше половины — дешевые твердотопливные ускорители. Ох, кто-то из больших огурцов в правлении экономит. И чертов Марк-2, самолетный командный модуль, требующий стальных нервов при входе в атмосферу.

Да еще и прогноз погоды соврал.

Вместо чистого неба над стартовым столом медленно ползли серые тучи, готовые вот-вот пролиться мелким противным дождем.

Ви замерла в дверях кабинета.

Бросила последний грустный взгляд на висящие по всему кабинету схемы «машинок» и задумалась. Последние месяцы ушли на работу над начинкой тяжелого научного ровера для Дюны, хотя у корпорации нет и, похоже, уже не будет денег на большой межпланетный перелёт.

«Как же осточертело писать планы экспериментов, которые никогда не будут реализованы. Вернусь — разорву контракт к чертям и устроюсь в USI — тестировать космические оранжереи. Пусть скука смертная, но там хоть что-то реальное.»

Поддавшись внезапному порыву, Вильга вернулась к столу и, бережно сложив чертеж последнего аппарата, сунула в карман противоперегрузочного костюма.

В узком окне виднелся массивный силуэт ракеты на стартовом столе.

Ви заперла кабинет и неторопливо пошла вниз по лестнице — к космодромному автобусу.

Т: -0:01:15 Кербин, космодром «Голиаф», стартовый стол. Корабль «Голиаф-13».

— Внимание! Минутная готовность!

— Есть минутная готовность!

Внутри «вторая модель» тоже была больше похожа на самолет, чем на космический корабль. Жесткое кресло с минимумом настроек, три основных экрана и один вспомогательный, панель наспех подписанных тумблеров и контроллер тяги прямо под левой рукой.

Вильгела пристегнулась, проверила крепление шлема, включила обзорный экран и еще раз просмотрела закрепленный над приборами чек-лист.

…Выход на суборбитальную траекторию, циркуляризация обриты, коррекция наклонения, расчет переходной орбиты, разгонный импульс, выход на целевую орбиту, маневр сближения… Напротив всех пунктов стояла жирная буква А — автоматически.

Сквозь редкие помехи в наушниках хорошо были слышны переговоры руководителя полетов и команды операторов ЦУПа.

— Ключ на старт!

— Есть ключ на старт.

— Протяжка один!

— Есть протяжка!

— Продувка!

Мощный поток азота прошелся по соплам и камерам сгорания, сдувая пары окислителя.

— Есть продувка!

— Ключ на дренаж!

— Есть ключ на дренаж.

С тихим шипением задраились клапаны емкостей с жидким кислородом.

— Протяжка два!

— Есть протяжка.

— Наддув!

— Есть наддув!

Насосы подали азот в баки, стабилизируя давление и вытесняя топливо в направлении камер сгорания.

— Кербин-борт!

— Есть отделение!

Справа-снизу негромко лязгнуло. Экраны кабины едва заметно мигнули. Это отделилась и ушла в сторону кабель-мачта со штекером, а корабль перешел на внутренние источники питания.

— Зажигание! Предварительная!

— Десять…

Внизу, в шахте стартового стола, пиропатроны в камерах вспыхнули, зажигая топливную смесь.

— Девять… Есть зажигание. Шесть из восьми.

— Восемь…

Огромная ракета едва заметно вздрогнула. Через переборки до командного модуля докатился басовитый нарастающий гул.

— Семь…

— Шесть… Есть зажигание седьмого.

— Пять… Восьмой в норме.

Гул стал громче, по модулю прокатилась легкая вибрация.

— Четыре…

— Три…

— Два… Промежуточная!

Корабль вздрогнул.

— Один. Есть режим!

— Ноль.

Двигатели взревели, Вильгу вдавило в кресло до потемнения в глазах.

— Есть отрыв!

Огромная пирамида из бочек с неожиданной легкостью оторвалась от стартового стола и, опираясь на столб пламени, взмыла в серое дождевое небо.

Т: +00:00:10 Кербин, высота 500 метров. Корабль «Голиаф-13».

— Десять секунд, полет нормальный.

— Двадцать секунд, отделение первой!

Корабль тряхнуло и Вильга, на секунду лишившись веса, удержалась в кресле только благодаря ремням.

— Есть отделение!

Ви выдохнула.

— Зажигание второй!

За спиной оглушительно зарычали выгорающие твердотопливные бустеры, и перегрузка навалилась с новой силой.

— Есть зажигание второй. Профиль совпадает с расчетным. Начинаем терять сигнал.

— Контроль борту!

— Есть контроль борту! Подтверждаем раскрытие парашютов первой.

— Контроль?

— Борт подтвердил передачу контроля. Робот у руля.

Помехи в наушниках Ви усилились, заглушая голоса.

Т: +00:01:30 Кербин, космодром «Голиаф», ЦУП.

— Сигнал?

— Потерян. Низкая облачность, сэр.

В круглом стеклянном павильоне Станции слежения операторы привычным движением сняли наушники.

Т: +00:01:30 Кербин, высота 15000м. Корабль «Голиаф-13».

Ракета прошила облака, поднялась еще на пару километров, и бустеры, сверкнув на солнце некрашеными боками, отделились, освобождая место двигателям главной взлетной ступени. Корабль, покинув плотные слои атмосферы, плавно опустил нос к западу и быстро набрал горизонтальную скорость больше километра в секунду.

Т: +00:01:53 Кербин, высота 25000м. Корабль «Голиаф-13».

Когда двигатели главной ступени наконец выключились, и в абсолютной тишине наступила долгожданная невесомость, Вильга двумя нажатиями кнопок вывела на экран карту орбиты. Корабль со скоростью чуть меньше полутора километров в секунду поднимался по плавной дуге с верхней точкой в ста километрах от поверхности. По плану, за полминуты до нее должны были включиться двигатели последней отделяемой ступени — разгонного блока и одним плавным ускорением превратить параболу в идеальную окружность.

Альтиметр показал шестьдесят тысяч метров, когда на панели загорелись две желтые лампочки. Тишину на пару секунд нарушило едва слышное жужжание сервоприводов и желтый свет сменился зеленым. Стрелка измерителя емкости батарей качнулась вверх и замерла на отметке 100%.

Через минуту почти бесшумно ожили гиродины — и под тихий шелест маховиков корабль плавно опустил нос в направлении окруженного атмосферной дымкой горизонта.

Кресло в очередной раз толкнуло Ви в спину в момент, когда с мерным шипением заработал двигатель разгонного блока. Скорость на приборной панели опять начала расти, приближаясь к двум тысячам метров в секунду. Прошла томительная долгая минута и двигатель смолк. Корабль качнуло еще раз при отделении разгонного блока и невесомость вернулась. Вильгела проверила приборы — автопилот вывел корабль удивительно точно, отклонение от расчетной орбиты оказалось всего полтора десятка метров в апоцентре — ничтожное по космическим меркам. По левому монитору бежали строчки отчетов. Умная машина уже уточняла новый маневр.

Т: +00:13:00 Кербин, низкая круговая орбита. Корабль «Голиаф-13».

Вынесенные на решетчатых фермах четыре маленьких двигателя ожили одновременно. Корабль развернулся под прямым углом к плоскости орбиты и рванул вверх, ценой чудовищного расхода топлива поворачивая эту плоскость почти на двадцать градусов.

Т: +00:14:00 Кербин, низкая круговая орбита с высоким наклонением. Корабль «Голиаф-13».

Пискнув, комп выдал на монитор время и параметры следующей коррекции. До нового включения двигателей было больше десяти минут.

Со вздохом облегчения Вильга сняла шлем и слегка ослабила ремни.

Т: +00:15:00 Кербин, низкая круговая орбита с высоким наклонением. Корабль «Голиаф-13».

— Суки! Ну какие же суки!

Чуть не плача, Ви зло и беспомощно смотрела на абсолютно пустую коробку, вынутую из-под кресла. Пожалуй, это было самым беспардонным нарушением традиций кербальской космонавтики. Техники космодромов нередко чудили. Нормой были забытые при сборке запчасти, отключенные мониторы, нераскрывающиеся солнечные панели. Даже про установленные вверх ногами двигатели ориентации ходили слухи. Но никогда, ни разу за всю историю Кербина, ни одна живая душа не смела даже надкусить пилотские снеки, входившие в обязательный пакет снаряжения для одиночных миссий и традиционно прячущиеся под кресло сразу же после установки командного модуля.

Вильгела сунула пустую коробку обратно, мысленно дав себе клятву по возвращении лично надеть ее на голову ответственному за подготовку пуска.

Т: +00:24:30 Кербин, высокая эллиптическая наклоненная орбита. Корабль «Голиаф-13».

Пару секунд назад длинный разгонный импульс изменил орбиту «Голиафа», превратив окружность в вытянутый почти на восемь тысяч километров эллипс. Теперь до следующего маневра было четыре с половиной часа и Вильгела, выключив подсветку модуля, позволила себе провалиться в сон.

Т: +02:00:00 Кербин. Выпуск новостей Кербин-ТВ

Доброго вечера, друзья, с вами новости космоса и я, Джок Керман.

Новость дня!

Сегодня утром орбитальный сканер, принадлежащий корпорации «ВинтерОул Эиркрафт», обнаружил в пустыне крупные объекты, похожие на искусственные сооружения. Уже в полдень был объявлен тендер на облет местности с фотосъемкой и температурным анализом, который без труда выиграла программа ФалькоСпейсЭксплорейшн. Что же там на самом деле? Просто крупные дюны или чудом сохранившийся памятник древнекербинской цивилизации? Узнаем уже послезавтра в прямом эфире! Валентина Керман, которая будет пилотировать исследовательский самолет, уже пообещала нашему специальному корреспонденту место с самым лучшим обзором.

Теперь перейдем к старой, но важной теме:

Сидром Кермансслера – миф или реальная угроза? Сейчас мы в прямом эфире спросим доктора фон Кермана, руководителя научного департамента наиболее амбициозной и скандальной космической программы.

— Док, вы нас слышите?

— Да, да, какие-то звуковые колебания без сомнения долетают!

— Это отлично, док! Не хочется надолго вас отрывать от важнейших исследований, но нашим зрителям ужасно интересно — не поставит ли синдром Кермансслера под угрозу освоение космоса?

— Юноша, наша последняя серия, кхм, экспериментов целиком и полностью опровергла этот вредный миф! Ну, конечно, в идеальной, хе-хе, так сказать, сферически-вакуумной ситуации, эффект Кермансслера достижим. Предположительно — за несколько столетий. Но в данной нам реальности…

Во-первых, совсем недавно открыт удивительный потенциал саморазрушения мусора в любой точке вселенной. Стоит лишь нажать правильную кнопочку в ЦУПе. Увы, в процессе удивительно зрелищного экспериментального подтверждения этой необычной теории случился маленький, кхм, инцидент, в ходе которого фатально пострадал десяток старых спутников. Затем куда-то делись два дорогих ровера, одна спасательная капсула и попутно эмпирически обнаружилось, что Джебедайя Керман умеет выпрыгивать из запертого корабля меньше, чем за секунду.

Во-вторых, Билл Керман ночью и без разрешения наковырял в подвале моей лаборатории мешок взрывчатки. И процесс сборки бомб ему так понравился, что весь ЦУП теперь прячет свои будильники как можно дальше от его золотых рук. Если у вас есть лишний мусор на орбите — умоляю вас, скажите об этом Биллу.

Таким образом совершенно определенно нам не угрожает синдром Кермансслера. Скорее это мы ему угрожаем.

— Отличная лекция, док! Спасибо за уделенное нам время!

Итак, друзья, хорошие новости! Страшное пугало синдрома Кермансслера, оказывается на поверку таким же пшиком, как и утверждение про опасность радиации. Хвала Кракену!

И ни в коем случае не пропустите наш утренний выпуск, у нас будет прямой эфир с Минмуса, где сейчас живет и работает легендарный Джебедайя Керман.

Т: +03:00:00 Кербин, высокая эллиптическая орбита. Корабль «Голиаф-13».

Пока корабль, постепенно теряя скорость, поднимался к наивысшей точке орбиты, Вильгела дремала в кресле, и ей снились огромные ребристые колеса роверов, оставляющие глубокие следы на красном песке.

Бортовой компьютер на базе дрона Probodobodyne-QBE тихо попискивал, рассчитывая маневр сближения.

Т: +04:30:00 Кербин, офис Probodobodyne Inc. Официальная @-рассылка всем партнерам.

«Корпорация Probodobodyne приносит извинения за обнаруженный брак в серии QBE. Тесты показали, что при автоматической подготовке к стыковке на орбитах с наклонением выше 90°, блок расчета в среднем в одном случае из трех дает сбой и занижает расчетную скорость сближения относительно реальной. Все бракованные QBE будут бесплатно заменены за наш счет на модули серий OCTO или OCTO2 по желанию заказчика.

С надеждой на долгое и плодотворное сотрудничество, Probodobodyne Inc.»

Т: +04:53:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Нагретые газовой струей сопла двигателей едва заметно светились. Последний разгон перевел корабль на почти круговую орбиту, на которой его ожидала точно рассчитанная встреча со спутником. На левом экране кокпита светилась таблица с предполагаемыми параметрами рандеву. Внезапно последняя строчка на секунду погасла. Когда она зажглась вновь, вместо 25 м/с там было 15 м/с.

Вильгеле Керман, тем временем, снился новый сон. В бледно-рыжем небе над ее головой полоскался огромный бело-голубой парашют, а в километрах внизу расстилалась высушенная красная равнина с редкими холмами...

Т: +04:54:30 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Зуммер автопилота разбудил Вильгелу за пять минут до рандеву. Она натянула шлем, включила освещение кокпита и удобнее устроилась в кресле. Дистанция до спутника была меньше пяти километров и маркер цели уже проецировался на остекление капсулы. Под мерное жужжание гиродинов, корабль медленно начал разворот для торможения.

Т: +04:57:30 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13», легкий спутник «Кербос-2251».

Четыре с половиной километра корабль, двигающийся со скорость 15м/с, должен был преодолеть за пять минут, после чего затормозить в нескольких десятках метров от спутника и дать пилоту покинуть капсулу для внекорабельной деятельности.

Вместо этого, ровно за две минуты до расчетного времени, Голиаф встретился со спутником на скорости двадцать пять метров в секунду.

Благодаря устаревшей слабосильной системе ориентации, корабль в это время был в середине разворота и первый удар пришелся на солнечные батареи, каркас которых, сминаясь, принял на себя часть энергии столкновения. Затем восемьсот килограмм фотоаппаратуры спутника под углом врезались в грузовой отсек, разворотив его и закрутив корабль вокруг своей оси. Бак с жидким кислородом, не выдержав ударной нагрузки, лопнул в точке крепления дренажного клапана, окутав корабль облаком газа. Два двигателя из четырех сорвались с креплений и повисли на топливопроводах.

Тем временем, получив удар обломком корпуса Голиафа, управляющий модуль спутника разрушился и «Кербос-2251» перестал существовать…

Т: +04:58:15 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, станция слежения.

— Керман, у нас проблемы! То есть, не у нас, но проблемы — факт.

— Принял, давай детали.

— Орбита 7830/7921, наклонение 166, долгота апоцентра 30, долгота восходящего узла 84, контакт двух объектов на скорости гораздо выше безопасной стыковочной. Есть обломки и газовое облако. Связи нет.

— Принял. Судя по списку активных вылетов, это жадные мудаки из Голиафа только что угробили пилотируемую миссию. Звони главному!

— Босс, у нас в восьми мегаметрах спутником сбит пилотируемый корабль.

— Понятно. Главу ЦУПа ко мне в кабинет сейчас же! И дайте канал на Минмус, нам срочно нужен Джеб!

Конец первой части.

Часть II

Т: +04:59:35 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

В первые секунды Вильгела даже не поняла, что происходит — центробежная сила швырнула ее на ремни, звезды за стеклом кабины превратились из точек в размытые линии, а тихое жужжание маховиков сменилось пронзительным свистом уходящего воздуха. Гиродины взвыли на одной протяжной ноте, безуспешно пытаясь стабилизировать корабль. Приборная панель тревожно подсветилась красным, по центральному экрану стремительно побежали строки самодиагностики:

…первый двигатель — отказ...

…разгерметизация кокпита…

…второй двигатель — отказ…

…разгерметизация грузового отсека…

…основная шины питания системы Ж-О — отказ. Переход на резервную...

…блок солнечных батарей 1 — отказ...

…блок солнечных батарей 2 — сбой системы наведения...

…давление окислителя снижается…

…шина питания бортового компьютера — критическое снижение мощности…

…переход на резервный исто…

С громким хлопком приборная панель выбросила сноп белых искр и погасла.

Через полминуты свист воздуха затих и наступила полная тишина.

За счет внутреннего давления скафандр моментально набрал объем и изрядно мешал двигаться, но Вильга дотянулась сперва до выключателя нашлемного фонарика, а затем и до сложенного справа от кресла страховочного фала.

Как там в инструкции? «…первый карабин закрепить на поясе, второй зацепить за страховочную скобу внутри кокпита, после выравнивания давления открыть люк…» Кажется, так.

Ви закрепила карабины и дернула рычаг. Часть остекления кабины сдвинулась по направляющим вверх и вперед. Вильга отстегнулась от кресла и вывалившись в открытый космос, повисла на натянутом фале.

Корабль хаотично кувыркался вместе с Ви. Голубой шар Кербина был едва заметен сквозь облако газа, вытекающего из огромной рваной дыры в хвосте корабля. С десяток крупных обломков разной формы, отблескивая на солнце, уплывали от основной части.

Вильгела зло выругалась и поползла по стропе обратно внутрь.

Т: +5:05:00 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, офис «Фалько Спейс Эксплорейшн».

На срочном совещании присутствовали всего трое, причем один — через селектор космической связи средней дальности.

Руководитель программы задумчиво побарабанил пальцами по распечатке параметров орбиты корабля, терпящего бедствие.

— Итак, тут полные данные со станции слежения. Круговая орбита с полуосью почти восемь мегаметров и наклонением 166 градусов. Цель окружена некоторым количеством обломков, но их скоро растянет по новым орбитам, прямой угрозы нет. Объявляю спасательную операцию.

— Секунду! Сто шестьдесят шесть?! Ретроградная орбита? Рендольф Керман, глава ЦУП, почесал широкий лысый затылок.

— Да-да. И с заметным наклонением — проговорил селектор голосом Джебедайи Кермана — у вас хоть что-нибудь туда достанет, не требуя суток на подготовку старта?

— Через полтора-два часа мы уже сможем запустить стандартный автоматический корабль OV-серии с пустым модулем на одного. Там будет запас еды и кислорода на 90-100 часов, но есть две проблемы.

— Какие?

— У этой модели нет антенны дальней связи, три мегаметра – предел.

— А вторая? — главный двинул листок с данными к начальнику ЦУПа.

— Это модель для операций на низких орбитах. Небольшой запас у нее есть, но на высокой после сближения топлива будет максимум на пять секунд работы двигателя.

На полминуты все замолчали, а потом селектор ожил снова.

— Понятненько. Босс, а слейте мне весь пакет данных. Пока вы готовите корабль к старту, я маршрут просчитаю. И да, думаю, это корытце реально вернуть домой даже на оставшемся пятисекундном плевке.

— С круговой орбиты? Джеб, серьезно? – начальник ЦУПа не счел нужным скрывать скепсис в голосе.

— На ящик пива с доставкой на Минмус забьемся?

Т: +05:10:35 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Попытки оживить корабль были безуспешны, пока Вильге не пришла в голову идея. Сковырнув пластиковую заглушку, она выдернула из всех разъемов мертвый компьютер, и запустила оборудование в ручном режиме.

Когда кабина осветилась тусклым красным аварийным освещением и на центральный экран вернулась таблица диагностики, Ви вздохнула с облегчением.

Хотя результаты проверки систем удручали.

Корабль потерял весь окислитель и больше половины электричества.

Солнечные батареи частично разрушились, а уцелевшие заклинило так, что они перестали получать нормальное количество света.

Связь осталась только ненаправленная, в пределах нескольких сотен километров – дальнобойная антенна рассыпалась при ударе. Система жизнеобеспечения сохранилась, но оксигенатор не приспособлен для работы со скафандром, а без него поглотители углекислоты протянут всего шесть часов. К тому же энергии в батареях осталось всего на полтора часа.

Выбора нет, придется совершить небольшую прогулку.

Ви полезла в ящик, где хранилась вся «сбруя» для внекорабельной деятельности.

Т: +5:15:00 Минмус. База «Космическая заря», модернизированный жилой модуль.

Джеб сладко потянулся в кресле жилой «консервы» и выключил антенну. Автоматический ретранслятор только что ушел за горизонт и связь с базой пропала. До выхода второго ретранслятора и прямого включения с журналистами было еще пятнадцать минут. Джеб не глядя пошарил в огромном ящике со снеками, выкопал со дна банку пива и повернул к себе терминал навигационного компьютера.

Т: +5:30:00 Кербин. Выпуск новостей Кербин-ТВ.

Доброго утра, друзья, с вами новости космоса и я, Джок Керман.

Сегодня интервью нашей программе даст лично Джебедайя Керман - крупнейший частный акционер ФалькоСпейсЭксплорейшн и легендарный пилот-испытатель. Он сейчас находится на Минмусе, и нашу разговор обеспечивают два спутника-ретранслятора.

— Джебедайя, как нас слышно?

— Отлично вас, Кербин. Как погода?

— Чуть ветрено, но лётная. Джебедайя, расскажите, пожалуйста, чем вы и ваша компания сейчас заняты на Минмусе?

— Ставим важный эксперимент по усвоению слабоалкогольных напитков в условиях низкой гравитации. Ну и немного достраиваем наземную станцию «Заря». Через пару дней ЦУП пальнёт в нас еще одной порцией высокотехнологичного барахла и можно будет наконец запустить добычу. Еще через неделю мы осторожно грохнем где-нибудь рядышком конвертер и начнем гнать из руды топливо. К концу месяца уже будем готовы заправить под горлышко любую межпланетную миссию на низкой орбите нашего малыша.

— К чему такая спешка?

— Окно к Дюне открывается через 38 дней, а я хочу успеть в кресло первого пилота миссии.

— А какая будет цель? Почему к Дюне?

— Потому, что мы можем!

— Погодите, Джеб! Вы хотите сказать, что занимаетесь освоением космоса не потому, что это полезно, а...

— Потому, что это оху.... тшшшш-ч-ч-кххх-тшшш…

Извините, к сожалению, какие-то проблемы на спутнике — он чуть раньше расчетного вышел из зоны уверенной связи. Обещаю, что при первой же возможности мы пригласим Джебедайю в студию, где нашему разговору уже ничего не помешает.

Т: +5:35:00 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, офис «Фалько Спейс Эксплорейшн».

— Да, черт побери! Босс! Мы можем как-нибудь сделать так, чтобы этот отморозок больше не попадал на прямой эфир?!

— Рендольф! Каждое выступление этого отморозка поднимает наш рейтинг еще на пару пунктов. Он же натуральная звезда. Смотри! Репутация нашей космической программы сейчас уже на отметке 77% — мы опережаем ближайшего конкурента почти на 20 пунктов.

Селектор на столе снова заговорил.

— Эй, почему эти идиоты меня убрали из эфира!? Что я такого сказал?

— Джеб?

— Я рассчитал. Корабль можно привести домой. Дайте мне канал на стартовый стол, я оставлю в бортовом компе записку с инструкцией, а потом на удаленном управлении выведу корабль.

— Даю канал. Пока ты был в эфире, мы достали резюме этой леди-ученой из «Голиафа». Что она там вообще делает? У них даже близко нет задач для спеца по полевому сбору и обработке данных в сложных условиях. Ты знаешь девятнадцатый пункт межкорпоративного соглашения?

— Это который про «спасенный имеет право на заключение нового контракта с корпорацией-спасителем, и досрочное расторжение предыдущего без санкций, бла-бла-бла…» и все такое?

— Он самый.

— Тогда часов через сто вам потребуется новый кабинет в научном департаменте. А с Рендольфа, кстати, пиво. Рен, будь лапочкой, сунь ящик в следующий грузовик.

Т: +05:37:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Из-за внезапно накатившей нервной дрожи Ви в тесноте кабины провозилась с объемным ранцем и креплениями для инструментов почти полчаса.

Затем, цепляясь за края люка, аккуратно выбралась на внешнюю сторону командного модуля.

«Главное — не ошибиться с направлением!»

Ви включила реактивный ранец и толкнула ручку управления вперед. Бешеная карусель звезд вокруг понемногу начала замедляться, реактивный импульс ранца гасил вращение корабля.

«И еще немного вправо — прощайте, лишние шевеления. Умница!»

Теперь полумертвый корабль только медленно и величественно поворачивался вокруг своей оси. А самое главное — держался уцелевшей солнечной панелью к свету.

Парой легких качаний джойстика Ви отправила себя в полет к разрушенной части корабля.

Т: +6:35:00 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, ЦУП.

— …Телеметрия — ок.

— Навигация — ок.

— Связь — ок.

— К запуску готовы!

— Керман, а кто дал кораблю такое странное имя? Еще час назад он проходил по базе, как OV-01946.

— Джебедайя.

— О, это все объясняет. Вообще все.

Т: +6:36:00 Минмус. База «Космическая заря», модернизированный жилой модуль.

Джеб надел наушники с микрофоном, включил миниатюрный пульт управления и подвинул к себе новую банку с пивом.

— ЦУП, Джеб в канале. Готов принять контроль.

— Принято. Контроль передаем, к пуску по твоей команде готовы.

— Начинайте отсчет. Пуск через десять.

— Принято, даю отсчет. Девять!

— Восемь!

Джеб открыл банку пива…

— Семь!

…поднес ко рту…

— Шесть!

…сделал глоток...

— Пять!

…заграбастал горсть снеков…

Четыре!

…громко ими захрустел…

— Три!

…отряхнул руки…

— Два!

…взялся за джойстик и ручку тяги…

Один!

…и двинул ручку тяги до упора вперед.

— Поехали!

Т: +6:36:15 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, стартовый стол. Корабль «Спасение утопающих».

Изящная, похожая на длинную стрелу, ракета с каплевидным головным обтекателем выплюнула из дюз длинный язык пламени и плавно оторвалась от стартового стола.

Т: +06:37:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Вильгела устроилась поудобнее, полулежа среди плавающего в пространстве кабины барахла и задумалась.

За прошедший час самое главное было сделано.

Уцелевший в грузовом отсеке ремкомплект для скафандра — из специальной смолы и стеклотканевой заплатки — отлично справился с трещиной в обшивке. Куда сложнее было найти само место утечки.

Для этого Ви открутила и разобрала один из пиропатронов разделителя ступеней. Когда растертый в порошок пороховой заряд образовал облако пыли внутри модуля, Вильга включила систему поддержания давления и насосы жизнеобеспечения вступили в безнадежную борьбу с вакуумом. Проследив направление, в котором корабль покидали частицы пороха, Ви и обнаружила трещину во внутренней оболочке.

Когда система жизнеобеспечения заработала по всему модулю, а солнечные батареи выдали аж 43 процента от расчетного максимума, наконец стало можно снять шлем, глотнуть воды и заменить СО₂-фильтры скафандра.

Охлаждение пока работало и при отключенной системе ориентации запаса воды в испарителе должно было хватить на неделю.

Оставалась мелочь. Придумать способ связаться с Кербином за восемь тысяч километров.

Т: +6:46:00 Кербин. Низкая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Спасение утопающих».

Сбросив последнюю разгонную ступень, маленький корабль развернул солнечные панели, выдвинул длинную штангу широконаправленной антенны и, включив маршевый двигатель на полную тягу, стремительно прыгнул вперед по орбите, поднимая апоцентр до восьми тысяч километров.

Т: +6:47:00 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, ЦУП.

— Керман, ты видел это?

— Просто охренеть можно! Я понял, почему главный сразу посылает любого, кто пытается впарить ему очередной автопилот.

— Идеальный взлет! Никаких промежуточных коррекций, ни одного лишнего витка.

— Босс, это ЦУП. Мы видим радиоуправляемую игрушку Джеба. Груз будет у цели примерно через четыре часа.

Конец второй части.

Часть III

Т: +7:00:00 Минмус. База «Космическая заря», модернизированный жилой модуль.

Три кербонавта в жилом модуле работали так энергично, что воздух казался наэлектризованным.

— Боб, до потери связи час с небольшим. Успеваем?

— Программа почти готова.

— Закончишь — кидай мне на терминал.

…

— Джеб, уверен, все сработает точно?

— Ага, плюс-минус пара световых лет. Конечно сработает!

…

— ЦУП, пришлите последние данные по орбите цели, нужно пересчитать сближение.

— Билл, а мы с тобой делаем полную проверку полетного плана, от и до.

— Баллистический симулятор через пять минут!

…

— Итак, еще раз, наш робот теряет связь в трех мегаметрах. Дальше он сам выполняет торможение относительно цели и запускает программу Боба… давай, врубай симуляцию.

— Ууууупс! Боб, а ты плюс с минусом в детстве не путал? Не делай такое сложное лицо, просто перепиши кусок кода.

…

— Джеб, пришли данные из ЦУПа, уточняй маневр.

— Ух ты, тут пишут, что кораблик стабилизирован. Боб, задача упрощается!

…

— Давайте еще раз!

— Орбита восемь мегаметров, дистанция пять тысяч, относительная почти четыре сотни. Робот тормозит. Ну, в хорошем смысле…

…

— Так, парни. Похоже, что все работает как надо. Готовьте передачу.

Т: +7:50:00 Кербин. Экваториальный космодром КербинСпейсЦентр, ЦУП.

— Джеб, все в норме. Корабль подтверждает полную загрузку программы автопилота.

— Хорошо, центр. Дайте мне предполетчиков на секунду.

— Переключаю!

— ГПП, это Джеб, вы успели? В корабле всё на месте?

— Карты в библиотеке не было, пришлось взять из кабинета Боба. А так — всё по списку. Почти десять килограмм вышло.

— Спасибо, парни! С меня причитается.

Т: +08:25:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Третий по счету выход в космос принес хорошие новости. Два аккумулятора, которые система сочла поврежденными, при ударе просто отсоединились и вылетели из креплений. После возвращения на место батарейки оказались рабочими.

Но, что еще лучше — при тщательном разборе мешанины, которая до встречи со спутником была грузовым отсеком, нашлись несколько свертков изофолии.

По плану этой тонкой пленкой, серебристой с одной стороны и золотистой с другой, следовало укутать наиболее чувствительную часть оборудования спутника, грозившую вот-вот отказать из-за ошибки при расчете терморегуляции. Но сейчас блестящая серебряная поверхность навела Ви на другую мысль.

Т: +11:15:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Голиаф-13».

Вильгела почти неподвижно висела в пространстве рядом с наполовину разобранным кораблем, при помощи монтажной ленты и непечатных выражений собирая из обломков и демонтированных за последние три часа частей некоторое подобие мачты. Она даже не заметила, как на небесной сфере зажглась еще одна звезда. Вспыхнув на пару секунд, яркая голубая искра почти сразу потускнела и превратилась в бело-желтую точку. А затем неожиданно замигала с определенной системой.

Ви аккуратным движением затягивала кусок ленты на обломке антенны, когда ей показалось, что одна из звезд ей подмигнула. Затем еще раз.

Вспышка. Пауза. Долгая вспышка. Еще одна пауза. Две коротких вспышки подряд.

Ви вздрогнула и потёрла перчаткой визор шлема. Нет, не показалось.

Морзянка!

Через пару минут Ви уже прямо на корпусе корабля царапала точки и тире, расшифровывая сообщение.

Т! И! С! Ю! Д! А! Л! Е! Т! И! С!.. — Святой Кракен! Да это же «Лети сюда!»

После беглого взгляда на запас топлива, кербонавтка поймала мигающую точку в перекрестье прицельных линий на шлеме и включила двигатели скафандра.

Т: +11:20:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Спасение утопающих».

Через каких-то пару минут полета мигающая звездочка превратилась в небольшой космический корабль, а еще через пару минут Ви, осторожно затормозив, повисла в пяти метрах от черного конуса командного модуля.

На похожих аппаратах летали почти все компании, занимавшиеся ближним космосом. Дешевая и весьма эффективная конструкция. Многоразовый LV-909 на гидразине и тетраоксиде азота, баки средней ёмкости, антенна ближней связи, отделяемая многоразовая капсула с тепловым щитом, пара солнечных панелей... и ритмично поворачивающиеся на солнце глянцево-белые панели радиаторов. Точка. Тире. Точка. Точка. Тире…

— Да уж, хорошие мысли не приходят в одну голову.

Но у этого корабля между модулем и заглушкой теплового щита было серое кольцо мощного управляющего блока, а на поверхности капсулы был не очень аккуратно нарисован флаг — три луны на черном фоне. ФалькоСпейсЭксплорейшн.

Нерешительно Ви подплыла ближе и заглянула в иллюминатор. Модуль был пуст, а судя по сигнальной подсветке — еще и разгерметизирован.

Вильгела аккуратно открыла входной люк и нырнула внутрь.

Т: +11:25:00 Кербин, высокая круговая орбита с наклонением 166°. Корабль «Спасение утопающих».

Внутри корабль отличался от стандартных так же, как отличается гоночный болид от детского трехколесного велосипеда.

В интерьере доминировала огромное и чертовски удобное противоперегрузочное кресло, вокруг подлокотников были сгруппированы ключевые органы управления, а под единственным обзорным иллюминатором висели на подвижных консолях экраны бортовых систем и все крупные панели управления, включая полноценную эргономическую клавиатуру.

А на всех экранах сейчас была одинаковая картинка: лого корпорации и небольшой блок текста.

«Добро пожаловать на борт корабля «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». На борту есть все, что нужно для возвращения. Робот-автопилот обучен выполнять любые капризы, кроме сексуальных. Особенно хорош он в варке кофе и совершении орбитальных маневров. Распечатка инструкции к нему – прямо под креслом. Контракт на работу в ФалькоСпейсЭксплорейшн и твое первое рабочее задание — там же. При расчете посадки, постарайся, пожалуйста, упасть как можно ближе к координатам 0°6′9″ S, 74°34′31″ W и включи радио. Удачи тебе!

Джеб Керман.»

Ви легко нашла тумблер А-Р, переводящий корабль на ручное управление. Минуя диагностику, она переключилась в режим навигации и попробовала спланировать маневр возвращения. Но как только предполагаемый перицентр опустился до полутора тысяч километров, компьютер выдал предупреждение о нехватке топлив